ИГИЛ как мировая франшиза

Во вторник, 19 июля Германия пополнила список благополучных европейских стран, которые в одночасье стали неблагополучными. 17-летний гражданин Афганистана, находящийся в Германии на правах беженца, вооруженный топором и ножом, среди бела дня напал на пассажиров поезда, следующего по маршруту Тройхтлинген — Вюрцбург. Нападавшему удалось покинуть поезд, ему даже почти удалось сбежать, но в ходе погони он все-таки был застрелен при попытке атаковать полицейских. Потом у уже ликвидированного преступника найдут флаг запрещенного ИГИЛ, а сами террористы возьмут на себя ответственность за действия афганца.

В общей сложности от действий террориста пострадали 15 человек: пятеро получили ранения, двое из них госпитализированы в тяжелом состоянии, еще двое в критическом. Никто не погиб, но лишь по счастливой случайности. Террорист действовал в одиночку, очевидно без какого-либо предварительного плана и четкой цели.

Но точно так же: в одиночку, без плана и цели действовал неделю назад во Франции Мохаммед Ляуэж Булель. Вернее, цель у него была, и была она проста, как три копейки, – убить как можно больше людей. И это ему удалось. 31-летний тунисец также оказался приверженцем ИГИЛ, которая также взяла на себя ответственность. Два теракта подряд в самых, казалось бы, благополучных странах Европы – это много. Это слишком много, вне зависимости от количества жертв. И в обоих замешан ИГИЛ. Вернее, стоит подчеркнуть, что замешан опосредованно.

Тут, безусловно, стоит отдать дань этой террористической структуре, если, конечно, вообще можно употреблять это словосочетание по отношению к террористам. ИГИЛ – это структура абсолютно нового типа. В отличие от какой-нибудь «Аль Каиды», которая была «элитным» закрытым клубом, в деятельности ИГИЛ может поучаствовать абсолютно любой человек, вне зависимости от пола, национальности, возраста, причем в любой точке планеты – для этого необязательно даже ехать в Сирию или Ирак. И даже необязательно проходить какое-то специальное обучение и вообще контактировать с представителями организации. Более того, организация может и не знать о тебе до того момента, как ты совершишь теракт и заявишь о своей принадлежности к ней.

ИГИЛ — это уже даже не франшиза, которую продают направо и налево. Ее не продают, а отдают просто так: подходи и бери. Это чем-то похоже на «квест», участники которого действуют независимо от какого-то там центра и друг от друга. Это своего рода игра, в которую так просто втянуть все новых и новых участников, особенно горячую молодежь.

И в этом колоссальная сила террористов. Можно сколько угодно утюжить их в Сирии, Ираке или Ливии, толку будет мало. Как у гидры вырастают новые две-три головы на месте срубленной, так и тут: ИГИЛ может внезапно объявиться где угодно, в любой точке планеты, в том числе в странах, считающихся оплотом демократии и благополучия. Причем никто не будет координировать ничьи действия. Система полностью автономная и самогенерирующаяся. Я не удивлюсь, если завтра очередной афроамериканец в США, заваливший полицейского, объявит себя членом ИГИЛ. ИГИЛ — это мутирующий вирус, надежного лекарства от которого пока что не придумали.

Еще одним новшеством, продемонстрировавшим в Германии и Франции, что современный терроризм может быть в разы коварнее и опаснее, чем тот, к которому мы привыкли, стало то, что преступникам не понадобилось оружие для совершения своих злодеяний. Вдумайтесь: норвежскому террористу Брейвику понадобился целый арсенал оружия для того, чтобы убить «всего» 77 человек. Булелю понадобился один грузовик, чтобы убить 84. И если на управление грузовиком еще нужны права, которые 17-летнему подростку просто не дадут, то на покупку топора или ножа не нужно ничего. Пока сохраняется террористическая угроза, любой предмет может стать оружием массового убийства.

Думаю, эти размышления должны не на шутку взволновать европейцев. Как и другие, которые мучают их не первый год: современные террористы в большинстве случаев уже не просто граждане Франции или Бельгии, а люди, которые родились и всю жизнь прожили в этих странах, т. е. согласно принципам толерантности и другим «европейским ценностям» настоящие французы или бельгийцы. Вот спросите любого француза (если он не член «Национального Фронта»), чем отличается француз французского происхождения, который родился и вырос во Франции, от француза, положим, алжирского происхождения, который также родился и вырос во Франции. Да ничем, все равны. Но вдруг оказывается, что некоторые равнее. Просто француз французского происхождения вряд ли станет убивать своих соотечественников под знаменами Халифата. Нет, конечно, никто не застрахован от зомбирования, специалисты по этому делу при желании найдут подход практически к любому, но согласитесь, что шанс промыть мозги французу мусульманского происхождения на порядок выше.

Причем этот потенциальный террорист может быть человеком совершенно нерелигиозным. И потом, конечно, все родственники и знакомые подтвердят, что он и в мечеть-то отродясь не ходил. А тут на тебе! Террорист «Исламского государства». Ген у них, что ли, какой-то, который может спать много лет, но может быть легко разбужен вербовщиками?

У правых и евроскептиков давно есть ответ на вопрос, почему это происходит. В их среде снова начнется антимигрантская истерия, будут говорить о провале «мультикультурализма» и необходимости принимать жесткие меры от закрытия границ до проведения полноценных армейских операций в Сен-Дени и других иммигрантских пригородах Парижа.

В противоположность им левые будут говорить о том, что европейские элиты сами виноваты в сложившейся ситуации, что Европа получает «ответку» за многовековую политику эксплуатации колоний, а в последние годы еще и за агрессивную империалистическую политику на Ближнем Востоке, разрушившую сложившийся после краха колониальной системы уклад в Ираке, Ливии, Сирии.

Конечно, и нам можно отмахнуться и сказать, что, мол, сами виноваты. Тем более что мы неоднократно предлагали Западу объединить усилия по борьбе с международным терроризмом, но взамен получали только рассуждения о «российской агрессии» и постановку нашей страны в один ряд с ИГИЛ в списке мировых угроз. Проблема в том, что мы все же живем с ними на одной планете и отгородиться от них не получится, а это значит, что мы тоже рискуем тем, что их проблемы могут оказаться нашими проблемами.

Интересно, что проблемы будут только нарастать. Буквально вчера еврокомиссар Эттингер заявил: если турецкий лидер будет ужесточать политический режим в стране после неудавшейся попытки переворота и закручивать гайки вплоть до возвращения смертной казни, Анкаре не видать безвизового режима с Европой как своих ушей, во всяком случае, в текущем году. А это значит, что и в следующем, и вообще это можно продлевать до бесконечности.

Наверняка евроскептики в Европе ликуют и пьют водку: появился железобетонный аргумент не пускать Турцию в ЕС. Собственно говоря, ее итак никто туда принимать не собирался, но вот с визами надо было что-то решать, ибо, напомню, еще весной Брюссель и Анкара договорились, что Эрдоган будет оставлять мигрантов у себя, а Европа ему за это даст три миллиарда евро и безвизовый режим, который должен был быть введен в июле. Понятно, что это решение продавлено Меркель и вызвало резкое негодование европейских элит, ведь дать безвизовый режим восьмидесятимиллионной Турции, да еще на фоне ведущейся там гражданской войны и усиливающегося миграционного кризиса – это как пустить козла в огород. Но не пойти на условия Султана – означает дать тому повод реализовать то, что он и обещал в случае срыва соглашений, – «миграционный ад». Не знаю, на что рассчитывала Меркель, верила ли она, что удастся проскочить между Сциллой и Харибдой, но все сводится к тому, что проскочить Европе не удастся.

Как бы ни старалась немецкий канцлер заставить Европу пойти на условия Эрдогана, теперь ей это будет сделать сложнее в разы. Эрдоган фактически получил от ворот поворот, чему, судя по всему, сам рад, ведь больше нет смысла лицемерить и говорить о «евроинтеграции», которая слабо сочеталась с его неоосманскими амбициями. От нее можно теперь и вовсе отказаться, тем более что турецкий лидер увидел, что его поддерживает как минимум половина населения страны, причем весьма активная, готовая в случае чего выйти на улицы, а ей, происламистски настроенной, эта «евроинтеграция» всегда была как собаке пятая нога.

В общем, Эрдоган теперь имеет полное моральное право выполнить обещанную угрозу. Можно, конечно, и поторговаться, еще больше повысив ставки. А вот Европа оказалась совсем в незавидном положении: ей придется или пойти на все условия Султана, или окончательно порвать с ним и приготовиться к обещанному «миграционному аду». Может ли Европа самостоятельно с ним справиться? Может. Но для этого ей придется перестать быть Европой в том смысле, к которому мы привыкли за последнюю четверть века.

Речь необязательно идет о распаде ЕС, но о его как минимум кардинальном реформировании. Правительства отдельных стран должны каждое для себя решить, как им быть дальше. Первой решила Британия, она нашла самый простой выход – выход из ЕС. Как мы знаем, подобные настроения начинают охватывать и другие страны, уже не только те, где позиции евроскептиков растут не первый день, вроде Нидерландов, Дании и Австрии, но и саму Германию и Францию – оплот евробюрократии. Руководству Евросоюза придется либо действительно создавать «супергосударство», о котором недавно писали польские СМИ, которое избавится от «слабых звеньев» ЕС и будет пытаться стать предельно централизованным и самостоятельным, либо предоставить правительствам всех стран Европы самостоятельно решать проблему миграции. Можно не сомневаться, что единственным решением тут может быть полный и безоговорочный отказ от принципов «открытых границ», от принципов «толерантности», то есть начало конца Евросоюза.

Но вернемся к недавним событиям в Европе. Конечно, можно сколько угодно говорить о крахе «мультикультурализма» (это признают уже практически все, включая его вчерашних пламенных адептов), проблема в том, что правые популисты, предлагающие простые решения, вновь призывают нас бороться со следствием, а не с причиной.

17-летний Мухаммад Раяд стал террористом не потому, что он не вписался в европейское общество. Да он и не мог в него вписаться, учитывая то, что на его родине уже больше тридцати лет идет война, от которой, судя по всему, в Европу и бежала его семья. В Афганистане, где, кстати, бундесвер также участвует в «защите демократии», только в прошлом году и только по официальным данным ООН погибло почти 4 тысячи мирных жителей, 31% от общего числа убитых составляют дети. Скажите мне, может ли беженец оттуда вписаться в немецкое общество? Может, пора прекратить уже лгать самим себе?

Само по себе закрытие границ проблемы не решит. Необходим полный и всеобщий отказ от участия в любых империалистических авантюрах за пределами своих стран. Посмотрите на Испанию, которая после терактов в Мадриде «отписалась» от натовских военных авантюр. Результат налицо: никаких терактов с 2004 года там больше не было.

Франции будет на порядок сложнее: ей, судя по всему, придется действительно проводить контртеррористическую операцию в своих городах. Против французов. Мера крайняя, конечно, но все идет к тому, что иначе никак. Правые это, конечно, поддержат. Левые в большинстве своем не только не поддержат, но и выведут на улицы своих сторонников, тем более что власти, если решатся на радикальные меры, попытаются под шумок решить проблему с протестами против людоедских социальных реформ, зачистив за компанию и их активных противников. Ситуация реально взрывоопасная.

Впрочем, тут стоить отметить, что уже и некоторые левые начинают требовать от властей отнюдь не гуманистических мер в отношении миграционного кризиса. Вот, например, программное заявление о срочных антитеррористических мерах представителя французской оппозиции Джордже Кузмановича, военного аналитика, национального секретаря Левой партии Франции по вопросам оборон. Среди прочего он предлагает: усилить внутреннюю и внешнюю разведку, запретить деятельность салафитов и такфиристов, оказать сильное дипломатическое давление на вдохновителей ваххабитских террористов во главе с Саудовской Аравией и Катаром, а также на Турцию, конфисковать имущество и активы финансовых воротил, подозреваемых в поддержке терроризма, возобновить деятельность посольства в Сирии, отдалиться от США и НАТО с их милитаризмом и подстрекательством к войне, а также установить тесные отношения с разведывательными и антитеррористическими службами России.

Вот он – момент истины!

Мы столько лет предупреждали Запад о том, что терроризм — это серьезнейшая опасность. Что только сообща мы можем победить его. Помните 2001 год, когда мы первыми предложили США создать антитеррористическую коалицию? Но они сами полезли в Афганистан, не посоветовавшись с нами. Мы и тут помогали им, фактически открыли для них Среднюю Азию, дали возможность без досмотра доставлять военные грузы уже через нашу территорию. И что получили? Разворошенное осиное гнездо у нашего «подбрюшья», угрожающее нашим среднеазиатским соседям, а в перспективе и нам самим? Резкое увеличение в нашу страну наркотрафика?

А что потом? Слушали ли нас американцы, когда полезли в Ирак? Слушали ли они нас, когда продолжали расширять НАТО уже на территорию бывшего СССР и планировали окружить нас системами ПРО, лицемерно заявляя, что это не против нас, а против мифической «оси зла», которую сами и создали своими действиями? Слушали ли нас американцы, когда мы им много лет предоставляли информацию о Царнаевых, которых признали террористами только после того, как они совершили теракт? А слушали ли нас турки и европейцы, когда мы прямым текстом говорили, что Ахмед Чатаев — террорист? Нет, он тогда был «жертвой политических преследований», «борец за свободу чеченского народа». А борец в один прекрасный день пошел и взорвал аэропорт.

Слушают ли нас сейчас? Так нет же. Как можно? Россия же враг! Даже новый премьер Великобритании об этом сказала в первый день своей работы на этом посту! Все на борьбу с «российской угрозой»!

В отличие от международного терроризма, эта угроза, правда, себя никак не проявила (если не считать белогорячечных видений Петра Порошенко, которому российские войска пока не мерещатся разве что под собственной кроватью, да и это, мне кажется, лишь пока). Они продолжают тыкать всюду свои ракеты, размещают войска в Прибалтике и в Польше. А между тем их будут убивать в собственных странах. Давить на набережных, рубить в поездах, скоро в собственных ваннах резать начнут. Но нет, они гордые, они не пойдут на сотрудничество с Россией, ведь Россия – это угроза. У них есть НАТО, которое может их защитить. На практике — разве что от виртуальной угрозы с востока, в то время как реальная уже у них под боком и победить ее не в силах ни НАТО, ни ЕС, ни Господь Бог.

Ну, впрочем, и ладно. Не хотите – как хотите. Мы как-то уже привыкли справляться в одиночку. Попросят помощи – окажем, а самим навязываться, думаю, смысла нет. Все же мне кажется, что то, что мы увидим в обозримом будущем на месте Евросоюза, окажется более прагматичным и сговорчивым. А для этого Европе нужно перестать быть Европой. Вернее, ей придется стать той старой «доброй» Европой, которая была до. Совсем не доброй, кстати…

Помните, когда в моду в русском языке начало входить европейское слово «толерантность», было много шуток на тему, что у них «толерантность», а у нас «интернационализм». И действительно, как показала практика, во времена СССР у нас практически не было никаких межнациональных конфликтов. Я хорошо помню себя в детстве: у нас в классе были и русские, и евреи, и татары, и таджики, и армяне, и азербайджанцы. И даже немец был. О национальности своих одноклассников я узнал значительно позже – уже после распада Союза, а раньше просто не задумывался над этим. И никакой «толерантности» не было. И, разумеется, не могло быть и речи о каких-либо столкновениях и терактах. А вот в буржуазном обществе все это расцвело пышным цветом. Слава богу, что у нас не было хотя бы «европейских ценностей», которые, как выясняется, совершенно несовместимы с империалистической внешней политикой, а попытки совместить приводят к плачевным результатам.

Так что нынешней Европе придется либо распасться на множество национальных государств, либо построить наднациональное «супергосударство», но с закрытыми границами. В любом случае «толерантность» и «мультикультурность» придется захоронить на свалке истории. Это будет крайне непопулярно и болезненно. Возможно, это будет стоить не только нынешних постов, но и всей будущей карьеры многим европейским чиновникам. Поэтому я им не завидую. Иного пути у них нет.

========

Группировка ИГИЛ — запрещена на территории Российской Федерации.