Как отличить ложных лидеров

– Есть несколько признаков деструктивной деятельности. Например, вы видите несколько лидеров русского движения. Откуда возникает статус лидера? Вроде бы он должен приходить извне, то есть, человека должны считать лидером, а деструктивный элемент обычно провозглашает себя лидером. То есть, приходит и объявляет, что теперь я являюсь лидером. Это самозванство, но оно на многих воздействует. 

То есть, для того, чтобы быть лидером, надо лидером считать, по крайней мере, себя. Но я вижу множество людей, которые очень скромно себя ведут и не могут себе позволить самопровозгласиться. И есть множество людей малодостойных и мало чем себя проявивших, но объявивших себя лидерами. И, кроме этого псевдолидерства, ни в чем не замеченных. Отсюда второй признак самозванства, когда лидерами себя провозглашают люди, которые во всей остальной жизни за пределами политики вообще никто, поэтому их увольнение с поста лидера будет означать для них жизненную катастрофу, поэтому они всеми силами будут цепляться именно за свое лидерства. Им некуда, по сути дела, уходить. Поэтому они легко поддаются на всякую внешнюю поддержку. Любой представитель бюрократии может создать какой-то привлекательный момент для того, чтобы потянуть такое движение во главе с таким лидером в нужную для него сторону. Это происходит.

Третий момент, вы видите лидеров, которые преимущественно занимаются тем, что выводят людей на улицы, и они считают, что это главное в деятельности русского движения – выводить людей на улицы. Если так, то тогда движение на улице навсегда и останется. Сейчас еще популярно выступать в защиту политзаключенных. Но, по сути дела, две формы деятельности – это защита политзаключенных и вывод людей с какими-то протестными лозунгами. Ясно, что они достаточно простые, а порой даже просто примитивные, а иначе действительно не создашь эмоционального заряда, чтобы люди минимально мобилизовались на какую-то публичную акцию. Но ведь помимо этого существует много чего еще в политике. Существует, например, кадровая работа. Надо людей подбирать для того, чтобы именно те, кто считает политику для себя призванием, а не профессией, начинали приобретать и профессиональные качества: управленческие, идеологические, способность говорить публично, здраво излагать идеи, освоить эти идеи. 

Есть момент объединения, о котором я говорил – вот тоже признак неготовности к объединению, конфликтность и злобность по отношению к любому оппоненту, это как раз тоже попытка монополизировать некую позицию и удерживать её до бесконечности. По сути дела, это же еще и жизненный доход. Вот и люди незаметно для основной массы русского движения оказываются нанятыми менеджерами, которые управляют этими наивными людьми, которые за ними бегают с флагами и им кажется, что они участвуют в каком-то очень интересном деле. Я думаю, что сейчас происходит смена лидерства в русском движении, как раз сейчас время выдвижения молодых лидеров. Те, кто еще 10 лет назад определил себя как лидеры, и провозгласили себя таковыми, воспользовались некоторыми поддерживающими программами, которые не для публичного оглашения были созданы, всплыли, обозначили себя как монополисты. Сейчас их популярность идет под откос. И как раз сейчас время для молодых людей вырастать как лидеров. Мы повторимся, как раз обращаясь к тому, что я уже сказал: образование, способности, развитие этих способностей и работа не на себя, не на свою популярность, хотя это одна из технологий. Личная популярность должна расти, но это должно быть косвенным результатом реальной деятельности – идеологической, публицистической, организационной и т.д. Нет никаких секретов, технологий в политике, но секрет есть в том, чтобы все это освоить и превратить в работающий инструмент не для себя самого, а для движения в целом. Это значит, нужно постоянно быть готовым и выступать с инициативами объединения. А те люди, которые – еще один признак деструктивной деятельности –  занимаются доносами на тех, с кем, в общем-то, движение должно объединяться и расти, безусловно, не могут считаться, расцениваться как лидеры, не могут быть популярными, от них надо отказываться и отворачиваться. Не надо заниматься дрязгами с этими людьми, надо вступать в союз с кем-то другим или вступать в какие-то другие организации, где донос на своих считается вообще возможным делом – сдача информации полиции, например, спецслужбы просто создают такие яркие экстремистские объединения. Это была технология предшествующего десятилетия, которая стягивает радикальную молодежь к одной точке и потом их очень легко одним медным тазом накрыть, что, собственно, и делали несколько раз. И сейчас эта технология продолжает действовать в более смягченном варианте. Кто особенно радикально, резко выступает и почему-то абсолютно неуязвимы для власти. Здесь, по крайней мере, нельзя сказать наверняка, что это такая агентура, но некоторые сомнения могут возникать. Такой избыточный радикализм, он скорее является признаком стягивания к какой-то точки радикальной молодежи, которая по неопытности или по такой сверхзаряженности эмоциональной начинает собираться, но попадает в сферу воздействия спецслужб, которым очень выгодно получать звания и награды за разоблачение очередного заговора. Как еще 2-3 года назад говорили об экстремистском подполье, имея в виду именно русское движение, а не какие-то исламистские группировки. Их тоже разоблачали и разбирали, но по ходу дела задевали и русское движение. Сотни людей попали в тюрьму за пустяковые правонарушения. Или, по крайней мере, они совершали уголовные преступления, но сроки увеличивались вдвое. То есть, примерно этот налог, который мы платим за так называемый экстремизм, за экстремистское законодательство, и за деятельность этих деструктивных элементов, это в полтора-два раза увеличение сроков реального содержания в местах заключения. Поэтому не надо на это поддаваться и какое-то действие, которое кажется подвигом на сегодняшний момент, на самом деле разрушает, во-первых, всю жизнь человека, если он пересекает криминальную деятельность и политическую. Он свою жизнь разрушит, сделает больно своим родным и близким и на этом вся его политическая деятельность остановится – вот это самое страшное. Если вы видите обрыв политической деятельности, это значит, что что-то было не так, где-то надо было остановиться и просто сделать паузу в своих действиях, обдумать их или, может быть, перевести их в какую-то другую плоскость. 

То есть, нам нужен актив русского движения, который уклоняется от репрессий, уходит в сторону, не позволяет власти, будь она там трижды гнусной, ударить по каждому из тех, кто нам нужен здесь, по эту сторону колючей проволоки. Нам не нужны политзаключенные, чтобы потом собирать деньги со всего общества и пытаться им как-то помочь. Вот такой очерк о деструктивной деятельности, который может быть расширен и продолжен, но на самом деле слова здесь не очень воздействуют, здесь нужен личный опыт. Иногда личный опыт растягивается на годы, что печально, конечно. Годы люди обманывают самих себя, а потом убеждаются в том, что они были на каком-то неправильном пути и под руководством лидеров, которые имели цели совершенно не совпадающие с целями русского движения. И этот опыт – желательно, чтобы он быстрее приобретался и люди выходили на какой-то другой путь, который ведет к победам, а не к сплошным поражениям.