Владимир Путин и Евгений Фёдоров о СМИ

Владимир Путин: Уважаемый Владимир Михайлович.

Владимир Михайлович: Да.

Владимир Путин: Вы сейчас руководитель одного из крупнейших средств массовой информации, общенациональным телевизионным каналом НТВ. В свое время, если мне не изменяет память, вы работали на радио Свобода.

Владимир Михайлович: Было такое время.

ХХХ: Черный эпизод в Вашей жизни.

Владимир Путин: Это не важно, черный или белый.

Владимир Михайлович: Это не я сказал, это не мой комментарий.

Владимир Путин: Во всяком случае Вы там работали. А когда я работал в органах КГБ СССР, радио Свобода рассматривалось нами как подразделение ЦРУ США, пропагандистская правда. И это имело под собой определенные основания. Мало того, что оно финансировалось по каналам ЦРУ, фактически занималось даже агентурной работой на территории бывшего СССР. Сейчас ситуация изменилась. Радио Свобода – это средство массовой информации, которое так или иначе выражает мнение иностранного, в данном случае американского, государства. Вот вы там работали, а теперь вы возглавляете и когда начали возглавлять – достаточно давно уже, общенациональный канал российского телевидения. Разве это не признак либерализма?

Владимир Путин: Подразделение ЦРУ США. Вот вы там работали, а теперь вы возглавляете, и когда начали возглавлять – достаточно давно уже, общенациональный канал российского телевидения. Работаете в средствах массовой информации либо в ЦРУ работаете? Вы мне задаете вопросы, которые должны задавать из других ведомств коллеги.

Евгений Федоров: Основная опора для оккупанта, для митрополии Соединенных Штатов – это средства массовой информации. То есть они владеют коммуникациями по всему миру, в том числе и в России. Российские средства массовой информации, в том числе и госканалы – это их прямой пропагандист оккупационного механизма. И их задача создать в России ощущение, что Россия – самая плохая страна. За это им деньги платят, в общем говоря. Причем так их устроена экономика, а не просто деньги. Именно об этом Полежаева на последнем заседании по правам человека члены совета и критиковали, эту систему. Если вы помните, был доклад и была дискуссия на эту тему. То есть задача: сделать так, чтобы люди считали, что они живут в худшей в мире стране, что все у них абсолютно плохо, что завтра мы все умрем. Мы для себя, мы все-таки люди разумные, мы должны сделать урок: та система средств массовой информации, которая в России существует, она антинациональна как система. Это все каналы, телевидения, они все как система, есть исключения индивидуальные, настроены против российского человека. Настроены на то, чтобы у него не было желания жить, не было желания улучшать жизнь, не было возможности решать проблемы нашей жизни. Пересорить всех друг с другом – вот на что они настроены. Но это результат их механизма создания в 1991 году.

Владимир Путин: Но мы не должны позволить обманывать себя, как это пытаются делать радикалы. Они свои собственные фундаменталистские устремления и цели пытаются подменить интересами чеченского народа. И когда мы боремся против них, они утверждают, что мы боремся против Чечни и ее населения. А кто-то это подхватывает. Или сознательно, или не понимая сути происходящих событий. Существуют. Такие конфликты возникают на бытовой почве. И эти столкновения, если в них оказались втянуты люди разных национальностей, моментально используются экстремистскими, радикальными объединениями, конкретными людьми для нагнетания межэтнической напряженности. И, разумеется, для достижения своих узкокорыстных политических целей. А средства массовой информации, интернет-сообщества часто подхватывают и тиражируют именно раскрученную национальную версию или помогают тем, кто хочет раскрутить эту национальную версию такого конфликта. И тем самым сознательно или просто по глупости в силу низкой профессиональной квалификации еще больше усугубляют ситуацию.

Мужчина 1: Первый канал, НТВ, Россия являются чужими, элементом американской пропаганды. Все четко, когда никаких сомнений в этом нет.

Мужчина 2: Россия?

Мужчина 1: И все-все остальные.

Владимир Путин: Обсуждалась система противоракетной обороны. Слушайте, такую бредятину… я просто не знаю, откуда они это берут. «Для нас не важно,» – говорят, — «на каком расстоянии от российских границ будут находиться эти противоракеты». Как же не важно? Как же не важно? Если они ближе будут находиться, они перекрывают районы базирования наших ракет, наземного базирования. И будут их сбивать. Если подальше расположены – не перекрывают и не будут сбивать. Как это не важно? Это принципиальный вопрос. Еще как важно. Другой тезис: «Вот американцы предлагают нам вести работу совместную в этом направлении. А России, видите ли, не нужна, отказывается». Так это мы предлагаем, они отказываются. Они не только нас не допускают. Они даже своих ближайших союзников по НАТО не допускают. Значит, базирование радаров – есть, базирование ракет – договаривались, а к управлению системой – никого не допускают. Это такая элементарная вещь. Вы послушайте, я вот лежал в кровати перед сном или проснувшись, уже не помню, и думал: это ведь не информация, то, что они там дают, это обслуживание внешнеполитических интересов одного государства в отношении другого, в отношении России. Я Вам говорю просто как эксперт, который занимается этим много лет. Ведь есть абсолютно элементарные вещи. Вообще, это неприлично. А кстати, вы за кого будете голосовать на выборах?

Алексей Венедиктов: Я с 96-го года не хожу на выборы, Владимир Владимирович.

Владимир Путин: Почему?

Алексей Венедиктов: Я Вам объясню почему.

Владимир Путин: А вы на меня обиделись, я чувствую, я вижу по Вам.

Алексей Венедиктов: Я обиделся, да, я обиделся. Это потом обсудим.

Владимир Путин: А зря, зря. Я не обижаюсь на Вас, когда вы меня поливаете там, а вы обиделись. Я два слова только сказал, а вы уже обиделись.

Мужчина1: То есть, вы берете любую новость, которых в день там производится сотни. И вы видите, что 90% из них – полное вранье. Либо искажение, которое тоже является враньем, то есть черное назвали белым. Как только вы вводите критерий «нельзя врать», вы тут же лишаете работы десятки тысяч врунов профессиональных. Они очень от этого обижаются. Сразу. Потому что работа телевидения – врать с утра до вечера. Производить вранье. Технологически. То есть там карьера вранья, которая заканчивается большим враньем под названием «Новости».

Владимир Путин: Культурное самосознание, духовные, нравственные ценности, ценностные коды – это сфера жесткой конкуренции, порой объект открытого информационного противоборства. Не хочется говорить «агрессии», но противоборства – это точно. И уже только хорошо срежисированные пропагандистские атаки. И это никакие не фобии, ничего я здесь не придумываю, так оно и есть на самом деле. Это одна из форм конкурентной, как минимум одна из форм конкурентной борьбы, попытки влиять на мировоззрения целых народов, стремление подчинить их своей воле, навязать свою систему ценностей и понятий – это абсолютная реальность, так же как борьба за минеральные ресурсы, с которой сталкиваются многие страны, в том числе и наша страна. И мы знаем, как искажение национального, исторического, нравственного сознания приводило к катастрофе целые государства, к их ослаблению, распаду. В конечно итоге к лишению суверенитета и братоубийственным войнам.

Мужчина: Этот ящик – их евангелие, божественное откровение. Этот ящик делает и свергает президентов, римских пап и премьер-министров. Этот ящик – страшнейшая дьявольская сила в этом безбожном мире. И горе нам, если он попадает в руки не тех людей. И когда крупнейшая корпорация в мире контролирует самую жуткую, дьявольскую и пропагандистскую машину во всем этом безбожном мире, кто знает, какую хрень они впарят Вам в качестве правды.

Владимир Путин: Насколько же все-таки мощной является пропагандистская машина так называемого Запада. Просто это потрясающе. Удивительно. Это ни в какие ворота, как у нас говорят, не лезет. Ведь абсолютно я не верю, что здесь, в этом зале, есть люди, которые не знают реалий, во всяком случае вот в этом зале. Все прекрасно понимают и знают, как события разворачивались в действительности. Во второй половине дня это все началось 7-го числа и только 9-го, в ночь с 9-го на 10-ое подошли наши войска к Цхинвали (09:55). И знаете, я же был в Пекине и смотрел мировые электронные средства массовой информации – полная тишина в эфире. Как будто вообще ничего не происходит. Как по команде просто. Я Вас поздравляю. Понимаете, вот тех, кто этим занимается, я поздравляю, это замечательная работа.

Ведущая: Первый вопрос я про нас задам, если можно так нескромно. Как Ваше впечатление?

Владимир Путин: Хорошее впечатление. Когда мы задумывали это предприятие в 2005 году, мы исходили из того, что на мировой информационной сцене должен появиться еще один игрок, который не только будет объективно рассказывать о том, что происходит в нашей стране, в России, но и попытается, я хочу это подчеркнуть, попытается сломать монополию англо-саксонских СМИ на информационные потоки мировые. И мне кажется, что Вам это удается.

Мужчина 1: Почему мы знаем, что мы победим, когда мы оформляли систему саморегулирования СМИ. Почему? Потому что мы вводим один-единственный критерий: нельзя врать. И этот критерий разрушает всю американскую систему влияния на СМИ в ноль, полностью.

Евгений Федоров: Необходимо менять ситуацию в своих редакциях, готовить ситуацию освободительного процесса, готовиться заменить то руководство, которое откровенно работает на оккупантов, откровенно работает на Вашингтон и на Лондон. Этот процесс совершенно сознательный и четкий. И конечно, он очень нуждается в этой массовой, общественном давлении, массовой поддержке снизу, в общественной поддержке, в уличной поддержке, если хотите. Давление снизу, как и давление сверху со стороны Путина. Именно этот процесс мы совершенно сознательно поддерживаем и запускаем. Призываем российских граждан выйти на улицу в поддержку национального освободительного движения, которое набирает силу в стране. И конкретно в поддержку сегодняшнего важного наступления на враждебные для России и по сути карательные для российского народа основные средства массовой информации. Все эти ведущие каналы телевидения – это все часть оккупационной машины, которую мы должны перехватить, мы должны ее заменить на национально-освободительную силу. Мы должны объединить журналистов вокруг правды, вокруг свободы, вокруг своей родины. Это невозможно сделать без уличных компонентов.